Топливо для корабля пустыни
Времени бежать не было; его разум застыл, но тело двигалось. Мы используем куки-файлы , чтобы вы могли быстрее и удобнее пользоваться сайтом. Вард уже намеревался идти спать, но остановился посреди кабинета, глядя на голову лоикса с белым гребнем. Корма скайборда с лязгом задела палубу, и налетчик почувствовал, как что— то ударило его в спину, нос скайборда дернулся вверх, и аппарат снова начал набирать высоту. Слишком… самонадеян.
А верблюд не потеет, спокойно себе разогревается до 40 градусов без всякого вреда — так уж он приспособился и на этом экономит 5 литров драгоценной воды. А потом, когда ночь приносит прохладу, он отдает окружающему пространству сбереженное тепло, остывая снова до 34 градусов.
К Каабе обращены лицо бедуина и голова «корабля пустыни»: салат намаз при закате солнца. Впрочем, есть у верблюда приспособление и для сохранения воды впрок, но тоже очень хитроумное: он консервирует воду, запасая жир. Ведь из жира, когда он «сгорает» в организме, получается много воды — граммов из граммов жира. Из своих горбов верблюд может извлечь при необходимости до полуцентнера воды! Но уж если верблюд долго не пил, потерял много воды и организм его сильно обезвожен, то кровь его все равно остается жидкой и циркулирует по артериям и венам нормально.
У других обезвоженных животных и у человека, который не пил много дней, кровь густеет пропорционально утечке из организма воды. Верблюд без вреда переносит вдвое большие потери воды, чем другие звери и чем человек: до 30 процентов своего веса! Редко кто даже из низших животных на это способен.
Высушивая дождевого червя, можно, правда, «изъять» из него 43 процента воды то есть он потеряет в весе 43 процента. Но тогда червь неподвижен, в нем жизнь замирает: он твердый и ломкий.
Смачивая водой, его можно «оживить». Но если обезвоженный червь будет весить вдвое меньше, чем до высушивания, его уже никакой водой не воскресишь: он замрет и затвердеет навсегда. А верблюд, теряя вместе с водой почти треть своего веса, не замирает и не становится «ломким», а неделями бродит по раскаленной пустыне с тяжелым грузом на спине.
Ближайшие родственники верблюда живут в Южной Америке. Это гуанако, викунья и домашние их отпрыски — лама и альпака. Среди ученых ведутся еще споры: действительно ли от гуанако и викуньи произошли лама и альпака или у них были иные, вымершие прародители. Индейцы, населявшие Боливию и Перу, приручили лам очень давно: кости их найдены в слоях земли, возраст которых — лет до нашей эры. Альпак разводили и сейчас еще разводят ради прекрасной шерсти, которая превосходит качеством шерсть едва ли не всех копытных животных.
Стада альпак пасутся на высокогорных лугах. Нередко к ним присоединяются гуанако и викуньи. Помеси между ними плодовиты. Альпаки цветом черные либо темно-бурые.
Ламы же очень разной масти: от белой до темно-бурой, часто пятнисты. Черные ламы встречаются очень редко. Ламы до испанцев были единственным транспортным животным у индейцев Южной Америки. Их караваны и сейчас еще ходят по горным тропам. Ламы шествуют не спеша, грациозно, с высоко поднятыми головами, гордо посматривают по сторонам. Нести груз больше 50—60 килограммов ламы решительно отказываются: лягут и не встают, несмотря на понукания. Плюются и кусаются, если их заставляют подняться и идти.
Сама лама весит около ста килограммов, так что вьюк в полцентнера — немалая нагрузка, относительно даже большая, чем у лошади.
Вьюки носят только самцы лам. Хозяйственная ценность самок иная — их откармливают и едят. Кроме того, из их грубой шерсти ткут одеяла, плетут веревки, из кожи шьют разную обувь, жир идет на свечи, а навоз — на топливо. Крик повторился еще и еще. С верхних этажей вырвались полдюжины налетчиков, с жутким визгом скользивших в воздухе на бронированных скайбордах.
Люди в давке внизу оглянулись на звук и запаниковали еще больше, отчаянно пытаясь спастись, они давили друг друга и насмерть затаптывали упавших. Марчер успел заметить одного из пиратов на скайборде, пролетевшего совсем низко над толпой, словно сдувая людей со своего пути.
Другие налетчики тоже начали пикировать на толпу, но на этот раз не просто для того, чтобы испугать; они наносили удары своими тяжелыми алебардами, с презрительной легкостью отрубая конечности и головы.
Один скайборд, тяжелее остальных, был вооружен устрашающего вида пушкой, изрыгавшей град осколков, оставляя кровавую просеку на палубе, разрывая на куски тела людей, пытавшихся бежать. Те солдаты, которые это видели, подняли дробовики и открыли огонь. По таким целям попасть было трудно, но Марчер увидел, как один из налетчиков был сбит. Казалось, он сейчас упадет на палубу, но, невероятно изогнувшись, он сумел снова запрыгнуть на свой скайборд.
Пираты явно не ожидали такого сопротивления, но отреагировали мгновенно: взлетев к верхним палубам, они исчезли из вида. Они вернулись, и что еще хуже, привели с собой других. Теперь их было в три раза больше, чем в начале. Они держались высоко, без всяких усилий совершая удивительные пируэты и описывая замысловатые узоры в воздухе. Четверо налетчиков отделились от воздушного спектакля и бросились вниз к узкому коридору, где прятались армсмены. Буллер заметил их и уже отдавал приказы.
Как можно ближе, тогда они не смогут подлететь слишком близко. Марчер видел, что солдаты мгновенно исполнили приказ, прижавшись к стенам с каждой стороны коридора, заставляя тем самым налетчиков держаться подальше, чтобы не врезаться в стены. Пираты тоже это увидели, и в атаку бросилась вторая волна, на этот раз возглавляемая тяжелым скайбордом с пушкой.
Но было уже слишком поздно. Первая волна атакующих снова набрала высоту, рассыпавшись во всех направлениях, а за ней летела вторая: это был расстрел целей, так удобно выстроившихся в ряд у стен, бежать было некуда. Пушка снова открыла огонь, очередь разрывов ударила в стену на уровне пояса, поражая присевших солдат в головы и плечи, а стоявших разрывая пополам.
От стен поднялась туча пыли и кровавых брызг, на секунду закрыв картину бойни, но ее рассеяли пролетевшие мимо скайборды. Вой их двигателей заглушили крики раненых солдат, с обрубками рук и ног, свисавшими с пробитых тел. Марчер на секунду оцепенел, но лишь на секунду.
Он оглянулся на Буллера, но унтер— офицер был мертв, его голову снес удар алебарды. Голос в воксе приказывал отступать, но Марчер не обратил на него внимания.
Он не был испуган. Он был зол. Очень зол. Двое уцелевших армсменов бросились к своим раненым товарищам. Марчер приказал им вернуться, его голос звучал четко и громко, несмотря на вопли раненых и умирающих.
Продолжать движение, не останавливаться! Приближалась новая группа налетчиков, а за ней еще одна. Целиться в лидера! Марчер поднял дробовик, армсмены перегруппировались вокруг него. Теперь они подчинялись ему. Нет, разница была в том, что теперь он командовал ими. Четверо эльдар, пикировавших вниз, заскользили к ним, намереваясь преследовать разбегавшихся армсменов.
Но офицер, командовавший людьми, упорно стоял среди своих солдат, и налетчики инстинктивно нацелились на него. Они решили сначала убить офицера, людишки разбегаются куда быстрее, лишившись командиров. Ближе, еще ближе, они уже чувствовали вкус убийства…. Залп дробовиков поразил первого налетчика.
Он попытался уклониться, но от такого залпа увернуться было невозможно. Его тело было разорвано на куски, скайборд завертелся, остальные налетчики завизжали, поняв, что их плотная группа представляет собой слишком удобную цель. Двое из них смогли отвернуть, еще один сманеврировал слишком резко и упал.
Изогнувшись в воздухе, он упал на палубу. Вскочив на ноги, он выхватил пистолет, но был убит одним выстрелом из дробовика, снесшим ему половину лица. Они выстрелили одновременно. На этот раз пират уже поворачивал, пытаясь прикрыться своим скайбордом как щитом. Тяжелая картечь пробила двигатель скайборда, аппарат потерял управление, закружился и взорвался.
Остальные налетчики, однако, успели рассредоточиться, и были уже прямо над армсменами. Позади раздался крик армсмена, отреагировавшего недостаточно быстро. Лидер следующей группы налетчиков видел, что произошло с его предшественником, и сбросил скорость. Армсмены быстро перенесли огонь на другого налетчика, вырвавшегося вперед, сбили его, и снова перекатились.
Еще один эльдар, пылая жаждой убийства, не рассчитал расстояние, и, зарубив алебардой армсмена, на полной скорости врезался в палубу. Он слетел с доски, и рухнул на палубу под залпом картечи, его мертвое тело еще долго содрогалось в конвульсиях. Марчер заметил, что происходит что— то странное. Сейчас их должна была атаковать следующая волна, но все эльдары на скайбордах кружили под самым потолком огромного зала. Они потеряли почти треть своей группы, а люди, вместо того, чтобы в ужасе разбегаться, сбивали их одного за другим.
Несколько налетчиков начали пикировать, но как только один из них вырывался вперед, он сбрасывал скорость, и то же самое делали другие. Вскоре они снова набрали высоту, присоединившись к остальным.
Марчер видел, что эльдарский командир на скайборде с пушкой круживший быстрее и быстрее, ругая остальных, заставил их снова идти в атаку.
Эльдар на скайборде с пушкой летел впереди, явно целясь в Марчера. Эльдар видел, как он бежит, и направил скайборд еще круче вниз, чтобы не потерять цель.
Марчер побежал быстрее, и налетчику пришлось еще больше опустить нос скайборда, направив его почти прямо в палубу. Его спутники не решились следовать за ним, и вышли из пикирования, но ему нужна была голова этого человечишки, посмевшего бросить ему вызов.
Он начал стрелять из пушки, и увидел, как линия смертоносного огня пересекла путь бегущего. Человек упал, и эльдар резко задрав нос скайборда, направил его вверх, от стремительно приближавшейся палубы.
Корма скайборда с лязгом задела палубу, и налетчик почувствовал, как что— то ударило его в спину, нос скайборда дернулся вверх, и аппарат снова начал набирать высоту.
Эльдар почувствовал, что соскальзывает, и попытался встать устойчивее, но его ноги не двигались. Он не чувствовал ничего ниже пояса. Схватившись рукой за спину, он ощутил рану от картечи, пробившей его позвоночник. Он успел лишь поднести окровавленную руку к глазам и полетел вниз головой с набиравшего высоту скайборда. Марчер видел, как падал командир налетчиков, слышал, как с треском сломалась его шея, когда он рухнул на палубу.
Лишь после этого Марчер перевел дыхание и перестал сжимать мертвой хваткой рукоятку дымящегося дробовика. К нему подбежали двое армсменов и помогли ему встать. Он закусил губу от боли в бедре, пробитом осколком, когда он отпрыгивал в сторону. Подняв голову, Марчер посмотрел на круживших высоко под потолком налетчиков.
Хотя их оставалось еще около дюжины, никто из них не решался снова лететь в атаку. Они летали широкими кругами, явно в поисках пути отступления. С верхних этажей загремели выстрелы, и трое эльдар рухнули вниз, навстречу смертельному столкновению с палубой. Армсмены, помогавшие Марчеру, схватились за оружие, и он болезненно упал на одно колено.
Еще двое налетчиков полетели вниз, остальные рассеялись, спасаясь через любой люк, который могли найти. Когда вы с вашими людьми закончите здесь, присоединяйтесь к нам. Марчер, с трудом встав на ноги, подтвердил получение приказа. Он приказал своим людям строиться, но они не могли выступать прямо сейчас. У них были раненые, которым следовало помочь, и убитые, над которыми нужно произнести молитву, чтобы их души смогли обрести Мир Императора.
Некоторые армсмены, склонялись над трупами врагов, забирая с них трофеи. Взгляд Марчера упал на пистолет первого убитого лично им налетчика. Почему бы и нет? Определенно, он это заслужил. Молодой лейтенант лихорадочно трудился над аппаратурой, пытаясь обнаружить хоть какие— то признаки корабля эльдар. И до сих пор безрезультатно, как заметил Вард. Лейтенант уже начал потеть. В конце концов, Варду это надоело. Вард отошел и снова уселся в капитанское кресло.
Подчиненные будут исполнять отданные им приказы, а он сможет наблюдать за результатами их работы на личном капитанском экране. Он едва мог поверить, что эти мальчишки имели безрассудство роптать против него. Они слишком обленились, привыкнув к легким патрулям и «боям», не намного более опасным, чем захват торгового судна, подозреваемого в контрабанде.
Они думают, что Гвир лучше подойдет им; что он даст им большую долю трофеев, и возможно, он бы действительно имел глупость так поступить. Там действительно было что— то, что можно заметить, только если смотреть прямо на него. Это была тень на фоне звезд; в десятки раз больше, чем может быть любой корабль, но Вард знал, что это лишь иллюзия. Корабль эльдар должен быть там. Вард сохранял спокойствие; получив предупреждение, «Оникс» успеет приготовиться достаточно, чтобы пережить попадание.
Экран переключился на фрегат типа «Меч» позади них. Его зенитные орудия еще стреляли, храбро пытаясь расстрелять торпеды, обнаруженные слишком поздно. Один, второй, третий взрывы сотрясли фрегат, разрушив башни в верхней части корпуса и превратив двигатели в обломки. Мгновение фрегат еще держался, но затем серия внутренних взрывов разорвала его корпус. Офицеры на мостике потрясенно молчали, они слышали сообщение о потере «Иллис», но большинство из них никогда не видело гибель военного корабля так близко.
Вард, однако, чувствовал дрожь по другой причине: «Безжалостный» находился между этой тенью и «Ониксом». Эти торпеды прошли прямо над его кораблем, появившись совершенно внезапно. Вард был не в настроении любезничать с младшими офицерами, которым нужно было объяснять очевидное. Отслеживайте курс торпед; будьте готовы взорвать их по моему приказу. Маневровые двигатели «Безжалостного» включились, и огромный корабль начал поворачивать.
В носовых торпедных отсеках, среди мостиков и подъемных кранов, механики произносили последние благословения над торпедами.
Их начали готовить к запуску сразу же, как только был получен сигнал о гибели фрегата. Могучие плазменные двигатели торпед включались в строгом порядке, залп был произведен, когда «Безжалостный» повернулся носом к этой проклятой тени. Вард напряженно смотрел на экраны, оценивая скорость и расстояние. Если вы хоть моргнете, я вам отрежу веки.
Торпеды вошли в тень на расстоянии сотен миль одна от другой. Слишком далеко, чтобы нанести эффективный удар, но их целью сейчас было не поразить противника, а лишь найти его. В космосе расцвели вспышки взрывов, крошечные на фоне гигантской тени, на антенны ауспиков хлынули потоки данных. Мистер Роше, передайте приказ приготовиться батареям левого борта. Никаких оправданий! Вард знал, каким должен быть ответ: подойти как можно ближе.
Но такой маневр может подставить крейсер под удар. Только Император знает, что скрывается в этой тени, и будь Вард проклят, если он позволит ударным кораблям ксеносов вывести из строя «Безжалостный», как они поступили с «Глорианой Вэнс». Ему нужно было хотя бы один раз, хотя бы мельком увидеть врага, и тогда Вард сможет уничтожить его. Приготовиться к попаданию! Силой взрыва Варда швырнуло обратно в кресло, и он изо всех сил вцепился в него. Мостик встряхнуло, угрожая обрушить его на командную палубу внизу.
Один из технических контейнеров оторвался от стены и рухнул на палубу. Придавленные им сервиторы завизжали, призывая на помощь. Команда управления щитами и пост борьбы за живучесть приступили к работе, пытаясь удержать щиты и сохранить герметичность поврежденных отсеков. На экран Варда посыпались донесения о повреждениях, но информации, которую он так хотел получить, там не было. Их главные силы заблокировали остатки экипажа «Глорианы» у атмосферных рециркуляторов.
Если бы ксеносы их захватили, они бы заставили нас покинуть корабль! Марчер стукнул кулаком по столу для большей выразительности, стаканы с напитками зазвенели.
Он склонился ближе к столу, и десяток младших офицеров, с интересом слушавших его рассказ, тоже подвинулись ближе. Старший армсмен приказал всем отрядам атаковать налетчиков. Мы зажали их там как крыс в ловушке! Как только они увидели нас, то попытались сбежать, но мы уже отрезали им все пути к отступлению. И они бросились прямо на нас, пытаясь пробиться сквозь наши ряды! Вот что я вам скажу, ни один человек не может двигаться так быстро. А их боевые кличи, их жуткие лица… как будто все кошмары ожили и набросились на вас!
Мои люди сражались стойко, хотя, скажу вам, были и такие которые такой стойкости не проявили. Мы стреляли и стреляли, пока стволы дробовиков не раскалились так, что стали жечь руки. Наша картечь выкосила их первые ряды, но остальные добрались до нас по трупам своих, и все— таки пробились. Один из них, его броня была вся покрыта лезвиями, заколол штыком солдата рядом со мной, и точно так же убил бы меня, если бы я не ударил его прикладом по голове.
Он выглядел страшным, но, поверьте мне, его череп раскололся легче, чем у любого человека, а уж я повидал достаточно расколотых черепов! Молодые офицеры, собравшиеся вокруг стола, расхохотались.
Они восхищались подвигами Марчера; он встречался с врагом лицом к лицу, а не просто видел его на экране на расстоянии тысячи миль. Однако не все присутствовавшие в кают— компании младших офицеров разделяли это восхищение хвастливым младшим лейтенантом, привлекшим к себе такое внимание за столь короткое время.
Но пока они сидели молча, терпеливо дожидаясь подходящего момента. Вечер продолжался, и Марчер рассказывал свою историю снова и снова.
Слушатели угощали его выпивкой, и он становился все более пьяным и развязным, хватая бутылки и кружки, и вскакивая на столы и кресла к удовольствию слушателей. Он чувствовал, что это и был вкус славы, которой он жаждал. Это и была жизнь, для которой он был рожден.
Было уже поздно. Большинство слушателей Марчера разошлись спать. Наконец, и он поднялся из— за стола, чтобы уйти. Они снова пригласили его к столу, и Марчер, решив, что никакого вреда от этого не будет, начал рассказывать свою историю еще раз. АСФАР прятался под платформой подъемного крана в трюме грузовой баржи. Он решил больше не прятаться в контейнере.
Первые несколько раз, когда он выходил, потом он возвращался в контейнер, старательно закрывая его изнутри, но сейчас Асфар не видел в этом особого смысла. Никто из немногочисленного экипажа баржи, казалось, не собирался заглядывать в трюм. Асфар видел скафандры, которые они надевали в шлюзовом отсеке, когда заходили в трюм. Все скафандры висели нетронутыми.
По крайней мере, отсюда он мог добраться до аварийных баллонов с воздухом, от которых зависела его жизнь. Даже если бы тот баллон не треснул, воздух у Асфара закончился бы почти день назад.
Асфар подумал, знал ли патриарх о том, как долго имперцам придется добираться до их базы. Еще он подумал, знал ли патриарх, что взрыватели, которые ему дали, установлены на слишком короткий промежуток времени. Он разведал отсеки баржи, насколько возможно, и понял, что никак не успел бы покинуть судно до того, как взрыватели сработают. Он перенастроил их, но вопросы по— прежнему не давали ему покоя.
Он спросил себя, должен ли он предупредить звездных воинов на других баржах, но патриарх ничего не говорил ему о них. Даже если бы он знал, на каких именно кораблях они были — если они вообще там были — он никак не смог бы связаться с ними.
Тогда, на Бахани, все казалось ему таким понятным, но сейчас, когда он был один, далеко не все было так ясно. Даже если бы воздуха было достаточно, даже если бы он смог покинуть корабль, как ему удалось бы вернуться домой? Империум покидал Бахани навсегда.
Даже если бы Асфар смог пробраться на другое судно, ни один имперский корабль не вернул бы его домой. Как патриарх узнает, что звездные воины успешно выполнили задание, если никто из них не сможет вернуться?
Ответ был только один — патриарх никак не узнает. А значит, для него не имеет значения, добьются они успеха или потерпят неудачу. Молодой человек, лежавший на койке в камере, вздрогнул. Викерс терпеливо ждал, пока Марчер с трудом приходил в сознание.
Коммандер Вард приказал Викерсу присматривать за парнем; убедиться, что он не станет жертвой враждебности своих новых сослуживцев. Проще говоря, Вард велел предоставить Марчеру свободу быть настолько наглым и несносным, насколько возможно. Конечно, у Викерса не было иного выбора, кроме как исполнять приказ, хотя перспектива нянчиться с дебоширом и скандалистом энтузиазма не вызывала. Теперь же, напротив, Викерс чувствовал дружеское расположение к молодому младшему лейтенанту; однако он сомневался, что это чувство разделяли многие офицеры.
Он был в кают-компании для младших офицеров этой ночью. Он видел, как Роше, Кричелл и Астер подошли к Марчеру, намереваясь спровоцировать его на драку.
Чтобы спровоцировать Марчера, опьяненного собственной славой не меньше чем вином, не пришлось долго трудиться. После нескольких тычков и пощечин началась желаемая драка. Кричелл и Астер схватили Марчера, пытаясь удержать его, а Роше занес кулак, чтобы преподать урок обнаглевшему выскочке. Викерс уже собирался вмешаться, но на секунду отвлекся, оглянувшись на остальных офицеров в кают— компании, и взглядом заставив их оставаться на своих местах.
Когда же он снова посмотрел на драку, у Астера из разбитого носа лилась кровь, Кричелл скорчился, держась за живот, а Марчер уже вцепился в глотку Роше. Роше думал, что Марчер, пьяный и уставший, будет слабым противником. Викерс решил, что Роше — полный идиот. Он и его приятели были не в лучшей физической форме, отяжелев от долгих часов сидения за консолями на мостике. Марчер был моложе их, отлично натренирован физически, а алкоголь лишь помог ему не сдерживать себя.
Роше пытался играть по правилам, неписаным законам того, как один офицер должен решать разногласия с другим. Но боевые инстинкты Марчера все еще были на взводе после ужасного боя с эльдарскими пиратами, где приходилось убивать или быть убитым. Каждая часть его тела была оружием; повсюду он видел противника.
Роше отлетел назад, тяжело ударившись о палубу, Кричелл получил бутылкой в лицо, Астер попытался схватить Марчера, и за это оказался со сломанной рукой. Только когда Марчер, взяв голову Роше, начал методично колотить ею о палубу, Викерс решил вмешаться и оттащить его; парень бешено ругался, проклиная офицеров. Все получилось просто отлично; теперь офицеры, так опозорившиеся в своих попытках вершить «подпалубную справедливость», обратятся за помощью к Гвиру, а Гвиру придется идти на поклон к Варду.
Глядя, как молодой офицер поднимается на ноги, Викерс подумал, что Марчер мог бы сделать хорошую карьеру. Только не на «Безжалостном».
На крейсере ему больше не быть офицером. Он решил на этот раз пригласить Гвира для доклада в свой кабинет — для разнообразия. Вард заметил, что неподвижные глаза мертвых животных, взиравшие со стен, заставляли Гвира нервничать.
Возможно, он боялся, что однажды здесь окажется и его голова. Я слышал о нем.
Молодой человек, блестяще отличившийся в бою на борту «Глорианы Вэнс». Должно быть, в будущем его ждут великие дела. В этот самый момент он находится на гауптвахте, после того, как этой ночью в кают— компании для младших офицеров учинил драку и нанес тяжкие телесные повреждения трем моим офицерам.
Эти трое офицеров в данный момент госпитализированы. Это очень серьезное дело, сэр. Очень серьезное. Необходимо провести тщательное расследование. Уточнить подробности. Выяснить все факты. Это был бы плохой пример для нижних чинов. Но у меня есть и другие доклады о поведении Марчера: пренебрежение долгом, неповиновение…. Боятся, что более способный человек обойдет их по службе? Даже на «Глориане» он отказался подчиниться приказу об отступлении, когда был атакован. Гвир замялся, не зная, что сказать.
Вард подумал, не оставить ли его томиться в неопределенности. Офицеры, которые поддерживали Гвира, требовали, чтобы он избавился от наглого выскочки, нанесшего такой удар их репутации, и Гвир обещал им, что так и сделает. И если он вернется от Варда ни с чем, то будет выглядеть слабым. Но не достаточно слабым, чтобы потерять их поддержку, решил Вард.
Это может толкнуть Гвира на отчаянные действия, и Вард знал, что Гвир и его офицеры более ценны для него, чем один удачливый младший лейтенант. Он будет придерживаться плана. Слишком… самонадеян.
Возможно, он своим поведением восстановил слишком многих против себя. Возможно, его карьере пойдет только на пользу другое назначение. Думаю, это во многом зависит…. Не так ли? Лейтенант—коммандер, скажите «вашим» офицерам, пусть они хорошо запомнят то, что случится с Марчером.
Это лишь малая часть того, что я могу сделать с каждым из них, если они посмеют сомневаться в моей власти. Гвир ушел. Вард связался с Викерсом и приказал приступать к завершающей фазе плана. Младший лейтенант Марчер послужил предназначенной цели, и теперь был лишь помехой. Древесина идет на топливо ; зеленые веточки - корм для верблюдов и овец.
Небольшое безлистное дерево сем. Живет до 60 иногда лет. Ушаков, 4, Азии; разводят для закрепления песков; древесина идет на топливо и мелкие столярные изделия. Все словари русского языка: Толковый словарь, Словарь синонимов, Словарь антонимов, Энциклопедический словарь, Академический словарь, Словарь существительных, Поговорки, Словарь русского арго, Орфографический словарь, Словарь ударений, Трудности произношения и ударения, Формы слов, Синонимы, Тезаурус русской деловой лексики, Морфемно-орфографический словарь, Этимология, Этимологический словарь, Грамматический словарь, Идеография, Пословицы и поговорки, Этимологический словарь русского языка.
Уважаемый пользователь, сайт развивается и существует только на доходы от рекламы - пожалуйста, отключите блокировщик рекламы. Недавно искали. Толковый словарь м. Древесина такого дерева. С-ые заросли.
